На то она и классика, что она вечная.

– Позвольте, – с жаром возражал Евгений Павлович, – я ничего и не говорю против либерализма. Либерализм не есть грех; это необходимая составная часть всего целого, которое без него распадется или замертвеет; либерализм имеет такое же право существовать, как и самый благонравный консерватизм; но я на русский либерализм нападаю, и опять-таки повторяю, что за то собственно и нападаю на него, что русский либерал не есть русский либерал, а есть не русский либерал. Дайте мне русского либерала, и я его сейчас же при вас поцелую.
...
...
– Не национальное; хоть и по-русски, но не национальное; и либералы у нас не русские, и консерваторы не русские, всё… И будьте уверены, что нация ничего не признает из того, что сделано помещиками и семинаристами, ни теперь, ни после…
...
...
– Я вам, господа, скажу факт, – продолжал он прежним тоном, то-есть как будто с необыкновенным увлечением и жаром и в то же время чуть не смеясь, может быть, над своими же собственными словами, – факт, наблюдение и даже открытие которого я имею честь приписывать себе и даже одному себе; по крайней мере, об этом не было еще нигде сказано или написано. В факте этом выражается вся сущность русского либерализма того рода, о котором я говорю. Во-первых, что же, и есть либерализм, если говорить вообще, как не нападение (разумное или ошибочное, это другой вопрос) на существующие порядки вещей? Ведь так? Ну, так факт мой состоит в том, что русский либерализм не есть нападение на существующие порядки вещей, а есть нападение на самую сущность наших вещей, на самые вещи, а не на один только порядок, не на русские порядки, а на самую Россию. Мой либерал дошел до того, что отрицает самую Россию, то-есть ненавидит и бьет свою мать. Каждый несчастный и неудачный русский факт возбуждает в нем смех и чуть не восторг. Он ненавидит народные обычаи, русскую историю, всё. Если есть для него оправдание, так разве в том, что он не понимает, что делает, и свою ненависть к России принимает за самый плодотворный либерализм (о, вы часто встретите у нас либерала, которому аплодируют остальные, и который, может быть, в сущности самый нелепый, самый тупой и опасный консерватор, и сам не знает того!). Эту ненависть к России, еще не так давно, иные либералы наши принимали чуть не за истинную любовь к отечеству и хвалились тем, что видят лучше других, в чем она должна состоять; но теперь уже стали откровеннее и даже слова “любовь к отечеству” стали стыдиться, даже понятие изгнали и устранили как вредное и ничтожное. Факт этот верный, я стою за это и… надобно же было высказать когда-нибудь правду вполне, просто и откровенно; но факт этот в то же время и такой, которого нигде и никогда, спокон-веку и ни в одном народе, не бывало и не случалось, а, стало быть, факт этот случайный и может пройти, я согласен. Такого не может быть либерала нигде, который бы самое отечество свое ненавидел. Чем же это всё объяснить у нас? Тем самым, что и прежде, – тем, что русский либерал есть покамест еще нерусский либерал; больше ничем, по-моему.

(2) В книге описаны времена либеризации общества,
Достоевский очень часто к этой теме в книге возвращается, начиная от необходимости см. казни.. заканчивая историей в которой один дядька убил 6х и его адвокат оправдывал тем, что !!! он был очень беден и любой бы другой на его месте, хоть из голода, поступил бы так же..
Да, действительно.. очень интересно сейчас читать...

(2)
>но теперь уже стали откровеннее и даже слова “любовь к отечеству” стали стыдиться, даже понятие изгнали и устранили как вредное и ничтожное.

>Такого не может быть либерала нигде, который бы самое отечество свое ненавидел. Чем же это всё объяснить у нас? Тем самым, что и прежде, – тем, что русский либерал есть покамест еще нерусский либерал; больше ничем, по-моему.

Прямо про наши времена... и про Мисту в том числе...

За что все так любят "Идиот", а за то что там прежде всего предлагают поизголятся в умении говорить гадости. А уж гадости говорить у нас только дай. Где не откроешь газетку везде найдешь эти сплетни.

Ф.М. Достоевский о «братьях славянах»

(Ф.М.Достоевский. Дневник писателя. ПСС, т. 26, с. 77-82.)

Кстати, скажу одно особое словцо о славянах и о славянском вопросе. И давно мне хотелось сказать его. Теперь же именно заговорили вдруг у нас все о скорой возможности мира, то есть, стало быть, о скорой возможности хоть сколько-нибудь разрешить и славянский вопрос. Дадим же волю нашей фантазии и представим вдруг, что все дело кончено, что настояниями и кровью России славяне уже освобождены, мало того, что турецкой империи уже не существует и что Балканский полуостров свободен и живет новою жизнью. Разумеется, трудно предречь, в какой именно форме, до последних подробностей, явится эта свобода славян хоть на первый раз, — то есть будет ли это какая-нибудь федерация между освобожденными мелкими племенами (NB. Федерации, кажется, еще очень, очень долго не будет) или явятся небольшие отдельные владения в виде маленьких государств, с призванными из разных владетельных домов государями? Нельзя также представить: расширится ли наконец в границах своих Сербия или Австрия тому воспрепятствует, в каком объеме явится Болгария, что станется с Герцеговиной, Боснией, в какие отношения станут с новоосвобожденными славянскими народцами, например, румыны или греки даже константинопольские греки и те, другие, афинские греки? Будут ли, наконец, все эти земли и землицы вполне независимы или будут находиться под покровительством и надзором «европейского концерта держав», в том числе и России (я думаю, сами эти народики все непременно выпросят себе европейский концерт, хоть вместе с Россией, но единственно в виде покровительства их от властолюбия России) - всё это невозможно решить заранее в точности, и я не берусь разрешать. Но, однако, возможно и теперь — наверно знать две вещи: 1) что скоро или опять не скоро, а все славянские племена Балканского полуострова непременно в конце концов освободятся от ига турок и заживут новою, свободною и, может быть, независимою жизнью, и 2)... Вот это-то второе, что наверно, вернейшим образом случится и сбудется, мне и хотелось давно высказать.

Именно, это второе состоит в том, что, по внутреннему убеждению моему, самому полному и непреодолимому, — не будет у России, и никогда еще не было, таких ненавистников, завистников, клеветников и даже явных врагов, как все эти славянские племена, чуть только их Россия освободит, а Европа согласится признать их освобожденными! И пусть не возражают мне, не оспаривают, не кричат на меня, что я преувеличиваю и что я ненавистник славян! Я, напротив, очень люблю славян, но я и защищаться не буду, потому что знаю, что всё точно так именно сбудется, как я говорю, и не по низкому, неблагодарному будто бы, характеру славян, совсем нет, — у них характер этом смысле как у всех, - а именно потому, что такие вещи на свете иначе и происходить не могут. Распространяться не буду, но знаю, что нам отнюдь не надо требовать с славян благодарности, к этому нам надо приготовиться вперед. Начнут же они, по освобождении, свою новую жизнь, повторяю, именно с того, что выпросят себе у Европы, у Англии и Германии, например, ручательство и покровительство их свободе, и хоть в концерте европейских держав будет и Россия, они именно в защиту от России это и сделают. Начнут они непременно с того, что внутри себя, если не прямо вслух, объявят себе и убедят себя в том, что России они не обязаны ни малейшею благодарностью, напротив, что от властолюбия России они едва спаслись при заключении мира вмешательством европейского концерта, а не вмешайся Европа, так Россия, отняв их у турок, проглотила бы их тотчас же, «имея в виду расширение границ и основание великой Всеславянской империи на порабощении славян жадному, хитрому и варварскому великорусскому племени». Долго, о, долго еще они не в состоянии будут признать бескорыстия России и великого, святого, неслыханного в мире поднятия ею знамени величайшей идеи, из тех идей, которыми жив человек и без которых человечество, если эти идеи перестанут жить в нем, — коченеет, калечится и умирает в язвах и в бессилии. Нынешнюю, например, всенародную русскую войну, всего русского народа, с царем во главе, поднятую против извергов за освобождение несчастных народностей, - эту воину поняли наконец славяне теперь, как вы думаете? Но о теперешнем моменте я говорить не стану, к тому же мы еще нужны славянам, мы их освобождаем, но потом, когда освободим и они кое-как устроятся, — признают они эту войну за великий подвиг, предпринятый для освобождения их, решите-ка это? Да ни за что на свете не признают! Напротив, выставят как политическую, а потом и научную истину, что не будь во все эти сто лет освободительницы-России, так они бы давным-давно сами сумели освободиться от турок, своею доблестью или помощию Европы, которая, опять-таки, не будь на свете России, не только бы не имела ничего против их освобождения, но и сама освободила бы их. Это хитрое учение наверно существует у них уже и теперь, а впоследствии оно неминуемо разовьется у них в научную и политическую аксиому. Мало того, даже о турках станут говорить с большим уважением, чем об России. Может быть, целое столетие, или еще более, они будут беспрерывно трепетать за свою свободу и бояться властолюбия России; они будут заискивать перед европейскими государствами, будут клеветать на Россию, сплетничать на нее и интриговать против нее. О, я не говорю про отдельные лица: будут такие, которые поймут, что значила, значит и будет значить Россия для них всегда. Они поймут всё величие и всю святость дела России и великой идеи, знамя которой поставит она в человечестве. Но люди эти, особенно вначале, явятся в таком жалком меньшинстве, что будут подвергаться насмешкам, ненависти и даже политическому гонению. Особенно приятно будет для освобожденных славян высказывать и трубить на весь свет, что они племена образованные, способные к самой высшей европейской культуре, тогда как Россия — страна варварская, мрачный северный колосс, даже не чистой славянской крови, гонитель и ненавистник европейской цивилизации. У них, конечно, явятся, с самого начала, конституционное управление, парламенты, ответственные министры, ораторы, речи. Их будет это чрезвычайно утешать и восхищать. Они будут в упоении, читая о себе в парижских и в лондонских газетах телеграммы, извещающие весь мир, что после долгой парламентской бури пало наконец министерство в Болгарии и составилось новое из либерального большинства и что какой-нибудь ихний Иван Чифтлик согласился наконец принять портфель президента совета министров. России надо серьезно приготовиться к тому, что все эти освобожденные славяне с упоением ринутся в Европу до потери личности своей заразятся европейскими формами, политическими и социальными, и таким образом должны будут пережить целый и длинный период европеизма прежде, чем постигнуть хоть что-нибудь в своем славянском значении и в своем особом славянском призвании в среде человечества. Между собой эти землицы будут вечно ссориться, вечно друг другу завидовать и друг против друга интриговать. Разумеется, в минуту какой-нибудь серьезной беды они все непременно обратятся к России за помощью. Как ни будут они ненавистничать, сплетничать и клеветать на нас Европе, заигрывая с нею и уверяя ее в любви, но чувствовать-то они всегда будут инстинктивно (конечно, в минуту беды, а не раньше), что Европа естественный враг их единству, была им и всегда останется, а что если они существуют на свете, то, конечно, потому, что стоит огромный магнит — Россия, которая, неодолимо притягивая их всех к себе, тем сдерживает их целость и единство. Будут даже и такие минуты, когда они будут в состоянии почти уже сознательно согласиться, что не будь России, великого восточного центра и великой влекущей силы, то единство их мигом бы развалилось, рассеялось в клочки и даже так, что самая национальность их исчезла бы в европейском океане, как исчезают несколько отдельных капель воды в море. России надолго достанется тоска и забота мирить их, вразумлять их и даже, может быть, обнажать за них меч при случае. Разумеется, сейчас же представляется вопрос: в чем же тут выгода России, из-за чего Россия билась за них сто лет, жертвовала кровью своею; силами, деньгами? Неужто из-за того, чтоб пожать только маленькой смешной ненависти и неблагодарности? О, конечно, Россия всё же всегда будет сознавать, что центр славянского единства — это она, что если живут славяне свободною национальною жизнию, то потому, что этого захотела и хочет она, что совершила и создала всё она. Но какую же выгоду доставит России это сознание, кроме трудов, досад и вечной заботы?

Ответ теперь труден и не может быть ясен.

Во-первых, у России, как нам всем известно, и мысли не будет, и быть не должно никогда, чтобы расширить насчет славян свою территорию, присоединить их к себе политически, наделать из их земель губерний и проч. Все славяне подозревают Россию в этом стремлении даже теперь, равно как и вся Европа, и будут подозревать еще сто лет вперед. Но да сохранит бог Россию от этих стремлении, и чем боле она выкажет самого полного политического бескорыстия относительно славян, тем вернее достигнет объединения их около себя впоследствии в веках, сто лет спустя. Доставив, напротив, славянам, с самого начала, как можно более политической свободы и устранив себя даже от всякого опекунства и надзора над ними и объявив им только, что она всегда обнажит меч на тех, которые посягнут на их свободу и национальность, Россия тем самым избавит себя от страшных забот и хлопот поддерживать силою это опекунство и политическое влияние свое на славян, им, конечно, ненавистное, а Европе всегда подозрительное. Но выказав полнейшее бескорыстие, тем самым Россия и победит, и привлечет, наконец, к себе славян; сначала в беде будут прибегать к ней, а потом, когда-нибудь, воротятся к ней и прильнут к ней все уже с полной, с детской доверенностью. Все воротятся в родное гнездо. О, конечно, есть разные ученые и поэтические даже воззрения и теперь в среде многих русских. Эти русские ждут, что новые, освобожденные и воскресшие в новую жизнь славянские народности с того и начнут, что прильнут к России, как к родной матери и освободительнице, и что несомненно и в самом скором времени привнесут много новых и еще не слыханных элементов в русскую жизнь, расширят славянство России, душу России, повлияют даже на русский язык, литературу, творчество, обогатят Россию духовно и укажут ей новые горизонты. Признаюсь, мне всегда казалось это у нас лишь учеными увлечениями; правда же в том, что, конечно, что-нибудь произойдет в этом роде несомненно, но не ранее ста, например, лет, а пока, и, может быть, еще целый век, России вовсе нечего будет брать у славян ни из идей их, ни из литературы, и чтоб учить нас, все они страшно не доросли. Напротив, весь этот век, может быть, придется России бороться с ограниченностью, упорством славян, с их дурным привычками, с их несомненной и близкой изменой славянству ради европейских форм политического и социального устройства на которые они жадно накинутся. После разрешения Славянского вопроса России, очевидно, предстоит окончательное разрешение Восточного вопроса. Долго еще не пойму теперешние славяне, что такое восточный вопрос! Да и славянского единения в братстве и согласии они не поймут тоже очень долго. Объяснять им это беспрерывно, делом и великим примером будет всегдашней задачей России впредь. Опять-таки скажут: для чего это всё, наконец, и зачем брать России на себя такую заботу? Для чего: для того, чтоб жить высшею жизнью, великою жизнью, светить миру великой, бескорыстной и чистой идеей, воплотить и создать в конце концов великий и мощный организм братского союза племен, создать этот организм не политическим насилием, не мечом, а убеждением, примером, любовью, бескорыстием, светом; вознести наконец всех малых сих до себя и до понятия ими материнского ее призвания — вот цель России, вот и выгоды ее, если хотите. Если нации не будут жить высшими, бескорыстными идеями и высшими долями служения человечеству, а только будут служить одним своим «интересам», то погибнут эти нации несомненно, окоченеют, обессилеют и умрут. А выше целей нет, как те, которые поставит перед собой Россия, служа славянам бескорыстно и не требуя от них благодарности, служа их нравственному (а не политическому лишь) воссоединению в великое целое. Тогда только скажет всеславянство свое новое целительное слово человечеству... Выше таких целей не бывает никаких на свете. Стало быть, и «выгоднее» ничего не может быть для России, как иметь всегда перед собой эти цели, всё более и более уяснять их себе самой и всё более и более возвышаться духом в этой вечной, неустанной и доблестной работе своей для человечества.

Будь окончание нынешней войны благополучно — и Россия несомненно войдет в новый и высший фазис своего бытия...

Я все думаю  о   Достоевском . Как может человек писать так плохо, так невероятно плохо, и так сильно на тебя воздействовать?»

(с) Э. Хемингуэй "Праздник, который всегда стобой"

(7) Бедняга поди в переводе читал Достоевского :)

(6) Этот баян тут уже истерся до дыр.

(8) нет дело в другом:

Предложения пестрят прилагательными и деепричастиями. Мне кажется, ответ надо искать в литературном стиле письма писателей. Стилевые особенности  Достоевского  связаны с речевой перегруженностью его персонажей, с развернутыми диалогами и монологами, со словесными повторами, оговорками, перебивками речи и т.д.

>Они будут в упоении, читая о себе в парижских и в лондонских газетах телеграммы, извещающие весь мир, что после долгой парламентской бури пало наконец министерство в Болгарии и составилось новое из либерального большинства

Да, хохлы ужо объелись этого балагана :)

В "Бесах" ФМ хорошо по русскому либерализму проехался тоже.
(10) Не знаю, чем там пестрит ФМ, но для меня он писатель №1.

(12) надо будет послушать.

Жид с его кагалом погубит Россию (с) Достоевский

(14) Это он про 1917 год пророчествовал.

(14) Это откуда?
(15) Про Милюкова, Керенского, Львова и прочую шайку?

А про "звезду-полынь". А то что в России погубят сто миллионов голов и продлится это 100 лет.

(16) Про Ленина, Троцкого, Свердлова и пр. Имя им - легион.

(18) Можно вопрос? Ты где живешь? В России? Как же так, ее ж погубили совсем уже давно?

(19) "...в России погубят сто миллионов голов и продлится это 100 лет...".
Российскую Империю в 1917 уничтожили? Уничтожили. Около 100 000 000 голов положили? Положили. Это продлилось около 100.
Добивающий насмерть удар 90-х Россия пережила, устояла. Теперь возрождается.
ФМ не ошибся.

(20) Ну да, ну да... Жила-была Россия, а потом ррраз - и сгинула, ад кромешный на территоррии на сто лет, а потом - ррраз, и снова вот она Россия, ниоткуда взялась...

Можешь в состав тех, кому "имя легион", моего прадедушку записать, он лично губил Россию, служа в Красной Армии в гражданскую, а также после губил, уже с прабабушкой, цинично вступив в колхоз и работая на "не Россию".

+(21) Ну и дедушек бабушек, а также родителей - они ж все тоже на "не Россию" работали... А я не успел - есть надежда покаяться и спасти душу...

(21) Кто старое помянет - тому глаз вон. Я ведь не в качестве предъявы кому-либо, а в доказательство прозорливости Достоевского.

(23) Во-первых, хотелось бы узнать, откуда именно цитата (14) и (20)? В каком контексте звучала и точно ли приведена?
Во-вторых, позиция о том, что Россия прекращала свое существование в двадцатом веке мне кажется совершенно необоснованной.
В-третьих, что именно угадано в "сто лет", и, тем более, "погубят 100 миллионов"?

Об этом можно и подискутировать...

(10) Это все от эмоциональной насыщенности русского языка. Ведь только такими предложениями можно выразить оттенки, эмоции.
Был еще один русский писатель, Тургенев, от которого, кроме его произведений, осталось выражение "тургеневские обороты". Он тоже любил залихватски так закрутить предложения, что умудрялся одно разместить на пол страницы.
Чем не SQL-запрос ? :)

Не понимаю, причем тут прозорливость. Слова про либерализм Достоевский вложил в уста одного из своих персонажей, что означает только то, что трендеж и тогда и сейчас был абсолютно одинаковым.

(26) +1. Правда прозорливость всплыла всвязи с цитатой (14). Честно говоря, есть сомнения в ее подлинности.

(27) А что там за прозорливость? Не вижу никакой погубленной России. Те же люди когда говорят о 17 годе в следующей ветке будут гордиться что у нас было самое лучшее образование и мы первыми полетели в космос, а ещё в одной ветке будут утверждать что никаких репрессий в 37м не было. Это все одни и те же люди.

(28) Собственно, я о том же и говорю.

(24) > Во-вторых, позиция о том, что Россия прекращала свое существование в двадцатом веке мне кажется совершенно необоснованной.

именно. В этом веке Россия достигла своего максимального могущества за всю  историю :)

Прозорливость Федора Михалыча проистекает из элементарного знания механизмов движения духовных и социальных сущностей. Таких знатоков всегда хватает, только запечатлеть опыт удается и хочется далеко не всем.

Вот Ф.М. все это написал, да еще и с временем повезло: сразу на трон возвели.
Поэтому и всегда его читать полезно: каждый раз найдешь чонить новое и удивишься глубине знания натуры человеческой.

натура-то не меняется никогда, что 3000 лет назад, что сейчас..

Фёдор Михайлович - это наше все!
Величайший знаток русской души!

(30)+1

(32) нацизм был присущ большинству интелегенции того времени, именно поэтому черносотенцы получили огромную поддержку чуть позднее - во время первой русской революции в их рядах насчитывалось около 400 тыс. человек - самая большая "организация" того времени. Организация в кавычках - потому как организация была полностью дезорганизовнной

(28)Именно так. "А что Сталин делал неправильно?" (с) Эльниньо

тем и отличаются классики - каждый кто читает, находит разное... и понимает - разное...

(0) Пикуля прочти, например, "Крейсера", "3 возраста Окини Сан" и ты поймешь что во внешней политике ничего не изменилось...

Сталин просто уничтожал народ и унижал сотрудников, своих товарищей и их жен, раздавал разнарядки на уничтожение людей, перекроил Россию и прирезал части ее исконной территории к другим республикам.Создал систему страха через воронки и ночные аресты. Создал систему охоты на ведьм, гулаг, создал систему доносительства, подозрительности. Уничтожил крестьянство как класс и превратил их в рабов. Раздавал деньги заработанные народом на мировую революцию по миру. Всячески уничтожал собственность в России и желание что-то иметь, несмотря на лозунг "Земля крестьянам, фабрики рабочим". Дал им кукиш, создав государственную собственность на все и отняв все у всех.А сейчас эта собственность уже уходит в сторону, по причине созданной тогда философии, мышления и образа жизни.

(37) Вот эту бодягу я слышал с утра до вечера с середины 80-х и по 2000 от людей, люто ненавидивших Россию.
"Много мусора накидают на мою могилу, но лет через 50 ветер истории сдует этот мусор" © Сталин.

(37)(38) из сабжа:
Эту ненависть к России, еще не так давно, иные либералы наши принимали чуть не за истинную любовь к отечеству и хвалились тем, что видят лучше других, в чем она должна состоять; но теперь уже стали откровеннее и даже слова “любовь к отечеству” стали стыдиться, даже понятие изгнали и устранили как вредное и ничтожное.